Против ветра - Страница 120

120

Мы с Мэри-Лу снова занимаемся любовью и наконец засыпаем, тесно прижавшись друг к другу.

17

Еда день ото дня становилась все хуже. Бывали дни, когда она буквально не лезла в рот, больной проказой в Калькутте, и тот, наверное, побрезговал бы ею. Затем в трех тюремных корпусах вышли из строя кондиционеры, и в течение недели жара внутри стояла невыносимая. Хуже всего пришлось арестантам в блоках максимально строгого режима, где при любом раскладе люди сидят в камерах по двадцать часов в сутки. Начальник тюрьмы хотел было пойти на уступки и разрешить заключенным в дневное время выходить из камер во двор, он понимал, что, держа их взаперти в таких условиях, нарывается на неприятности, но ему запретили это, спустив указание свыше — из Управления штата по делам исправительных учреждений. Как выяснилось впоследствии, начальник Управления даже не знал обо всем этом. Звонил кто-то из чиновников. Как всегда бывает, так и не удалось установить, кто именно.

Поскольку за последние несколько лет получали одобрение все законы о принудительном заключении лиц в ожидании приговора, заключенных в тюрьмах, и так переполненных, становилось все больше и больше. В камеры-одиночки стали сажать по двое, а то и по трое. Три человека в замкнутом пространстве размером двенадцать на десять футов по двадцать часов в сутки — пукнуть, и то стало негде. В результате резко возросло количество драк, чего и следовало ожидать. За последний год трое заключенных погибли от рук своих же.

Когда сломались кондиционеры, тюремная кухня, которая и раньше не слишком усложняла себе жизнь, взяла и подала арестантам явно протухшее мясо. Для того чтобы это определить, достаточно было одного взгляда. Свыше двухсот человек слегли с острым пищевым отравлением. Тюремный лазарет не мог вместить такое количество больных, пришлось оказывать медицинскую помощь прямо в камерах. Много дней по всей тюрьме воняло рвотой.

Словом, к бочке пороха оставалось только поднести спичку, чтобы последовал взрыв.

Три недели назад начались давно ожидавшиеся работы по реконструкции тюрьмы. Собирались строить новый тюремный корпус с тремястами новыми камерами. Это целиком решило бы проблему, но потребовало бы времени, скажем, нескольких лет. Бюрократам кажется, что несколько лет — это целая вечность, дальше этого они не заглядывают. Они считали, что теперь-то проблема решена на много лет вперед. Представители тюремной администрации знали, что это не так, понимая, что, как только появятся триста новых камер, число тех, для кого они предназначены, составит человек шестьсот. Но они надеялись, что это хоть как-то поможет снять остроту проблемы.

Прежде чем начать строительство нового тюремного корпуса, решили сначала реконструировать центр управления, размещавшийся в главном тюремном корпусе, — мозговой центр всей тюрьмы. Это считалось первоочередной задачей, хотелось усилить меры безопасности с учетом поступления шестисот новых гавриков. Сидя в центре управления, один охранник мог автоматически как закрыть всю тюрьму, так и открыть ее. Рабочие, представляющие хорошо известную многонациональную строительную корпорацию из Сан-Франциско, которая успешно (и с незначительными затратами — лишь позднее обнаружилось, что использовавшиеся ею строительные материалы не соответствовали стандартам качества) построила массу тюрем как в США, так и за рубежом, заменили устаревшие решетки практичными, с учетом требований безопасности заграждениями из стекла, способного, как показали испытания, выдержать давление в десять раз большее, чем металл, готового выстоять даже после землетрясения силой в 8,5 балла. Если установить такое стекло, охранники будут лучше видеть тюремный блок целиком, главный блок максимально строгого режима. Через решетки отдельные его места плохо просматривались, и в прошлом узники несколько раз пользовались этим, поднимая бунты.

Люди, работавшие на стройке, которых все время охраняли самым тщательным образом, на первых порах внимательно следили за тем, чтобы по окончании каждого рабочего дня не оставлять после себя ни одной гайки. Однако со временем они успокоились и уже не убирали за собой кое-какие строительные материалы и инструменты, собираясь использовать их на следующий день. Охранники не следили за рабочими, поскольку это не входило в их обязанности. Они следили за заключенными, чтобы те не напали на рабочих.

В последнюю неделю перед бунтом шестерых заключенных временно перевели из корпуса усиленного режима в корпус умеренно строгого режима. Как впоследствии объяснит начальник тюрьмы, это было сделано в соответствии с постановлением суда. Один из заключенных обратился в Верховный суд штата с ходатайством, в котором жаловался, что тюрьма переполнена, и Верховный суд вынес временно действующее предписание. Так как в корпусе умеренно строгого режима свободных мест было больше, кое-кого из заключенных решили перевести именно туда.

К несчастью, из-за бюрократических проволочек, которые случаются в любом учреждении, правда, в некоторых чаще, чем в остальных, имена некоторых заключенных перепутали и перевели кое-кого из тех, кого переводить не следовало. Ими оказались люди, которых из-за их преступлений, а также в силу склонного к насилию, неуравновешенного характера нужно было постоянно держать под замком. Именно они и собрались вместе на тюремном дворе в первый день своего пребывания в корпусе умеренно строгого режима и обо всем договорились. Словом, произошел один из тех прорывов, которые время от времени случаются, если штат охраны не укомплектован. Они не обдумывали заранее свой план, поскольку такой возможности раньше не было. Но стоило им собраться вместе, после того как им предоставили свободу передвижения, как все получилось само собой.

120