Против ветра - Страница 60

— Сколько раз можно спрашивать одно и то же?

Я не отрываясь смотрю на нее, словно меня только что осенило. Подойдя к столу, на котором разложены вещественные доказательства, я беру документ и возвращаюсь к месту для дачи свидетельских показаний.

— Будьте добры, взгляните вот на эту бумагу, — передаю я ей листок. — И повнимательнее. Прочтите все, что там написано.

— Вслух?

— Это необязательно, — качаю я головой, — хотя можно и вслух, как хотите.

— Да нет, пожалуй. Читаю я не очень хорошо.

— Тогда про себя. Не торопитесь.

Она медленно читает слово за словом, шевеля губами. В зале тихо, духота такая, что кажется, будто кроме одежды на тебе есть еще что-то. Дочитав до конца, она протягивает листок мне. Я на ходу выхватываю его, направляясь к скамье, где сидят присяжные.

— Что вы только что прочитали, госпожа Гомес? Что было у вас в руках?

— Это какой-то счет? — Она в явном замешательстве.

— Абсолютно точно. Очень хорошо. — Я поворачиваюсь лицом к присяжным, дружески улыбаясь им. Затем, прислонившись спиной к дальнему концу поручня, за которым они сидят, снова поворачиваюсь лицом к ней.

— Не знаете, что это за счет?

— Я… я не совсем уверена.

— Может, за машину, за ремонт машины?

— Ну да, так я и думала.

— Вообще-то, это счет за машину Ричарда Бартлесса. Голубую «хонду» — добавляю я, глядя на счет. Затем снова обращаюсь к ней: — Значит, это и есть та машина, за рулем которой он был? Голубая «хонда»?

— Ну да, верно, — поспешно отвечает она, желая показать, что тоже кое-что знает. — У нее еще из выхлопной трубы валило столько дыму.

— Поэтому ему и приказали остановиться, да? Остановил его инспектор… — в этом месте я читаю, — Дэн Клайн из патрульной дорожной полиции.

Она хихикает.

— Ну да, его и вправду остановили! Он был зол как не знаю кто.

— Судя по тому, что тут написано, инспектор Клайн сказал Ричарду, чтобы он не ездил на машине до тех пор, пока ее не отремонтирует. И дал срок — трое суток, после чего велел представить документы в подтверждение того, что ремонт сделан. Иначе машина будет конфискована.

— А как по-вашему, из-за чего еще Ричард был зол как не знаю кто?

— Но он поехал ремонтировать машину?

— Ну да, поехал в какую-то мастерскую рядом с мотелем.

— «Автомастерская Рики», — говорю я, держа в руке листок и читая то, что на нем написано.

— Да вроде. Ну да, вроде она самая.

— А вы тоже подписали квитанцию на ремонт, да? Ведь это ваша подпись стоит рядом с подписью Ричарда Бартлесса?

— Он не был жителем Нью-Мексико, к тому же у него не было ни кредитных карточек, ни вообще ничего, вот мне и пришлось расписаться. Это не значит, что я раскошелилась или еще что.

Забрав у нее квитанцию, я передаю ее Мартинесу.

— Ваша честь, мы хотели бы приобщить это к делу в качестве вещественного доказательства номер 35, представленного защитой.

Посмотрев на квитанцию, Мартинес кивает, передает ее судебному исполнителю, который, подойдя, отдает квитанцию Моузби. Фрэнк мельком бросает на нее взгляд, потом внимательно рассматривает, дает посмотреть помощнику, забирает обратно и читает снова. Нахмурившись, он смотрит на свидетельницу, потом, обернувшись, на обоих сыщиков. Долго держит этот клочок бумаги, прежде чем возвратить его назад.

— Обвинение не возражает, — бесстрастным голосом говорит он.

Я подавляю улыбку, я застиг его врасплох. Кому понравится быть застигнутым врасплох собственными же свидетелями! Судебный исполнитель заносит квитанцию в протокол как вещественное доказательство под тридцать пятым номером. Забрав квитанцию у него, я возвращаюсь к месту для дачи свидетельских показаний.

— Вы нас здорово выручили, — говорю я, обращаясь к свидетельнице, и после паузы добавляю: — И сколько времени машина была в ремонте? Дня два?

— Как минимум. За какой-то деталью пришлось ездить в Фармингтон.

— А он тем временем что делал? Брал машину напрокат?

Она прыскает со смеху.

— Вы что, шутите? Машина напрокат была ему не по карману.

— Тогда как же он обходился?

— Топал на своих двоих. Просил подвезти.

— И вы тоже, когда бывали с ним вместе?

— Да, а как же иначе! Ведь водительское удостоверение у меня отобрали на время, вы же меня уже спрашивали.

— Совершенно верно. Прошу прощения.

Моузби сидит, обхватив голову руками. Волей-неволей ему приходится слышать, что творится, но видеть этого он не хочет. Счастье еще, что в зале сегодня нет Робертсона.

— Если взглянуть на дату, то интересная история получается, — продолжаю я, глядя на квитанцию. — Похоже, дата совпадает с тем днем, когда вы с Ричардом Бартлессом поехали в бар и там познакомились с моими подзащитными, ну и так далее.

— Что-что? — До нее еще не доходит.

— Вы показали, что вместе с Ричардом поехали на машине в бар. Вы заявили об этом уже несколько раз.

— Ну?

— Вы также показали, что у Ричарда вышла размолвка с моим подзащитным и остальными, после чего ему пришлось сматываться, бросив вас на произвол судьбы. Вы же говорили об этом, не так ли?

— Ну да. — Она ерзает на стуле; несмотря на кондиционеры, в зале душно, к тому же она не привыкла к колготкам, мне кажется, что у нее чешется то место, которое на людях чесать не принято.

— Между тем явствует, — говорю я, придвигаясь к ней настолько, что в нос ударяет запах дешевых духов, — именно в тот день его голубая «хонда» была в ремонте. По сути, обратно он ее так и не получил.